ИЕРОМОНАХ ДАНИИЛ (ЧАДАЕВ) — клирик Свято-Троицкого кафедрального собора г. Майкопа, руководитель юридического отдела Майкопской и Адыгейской епархии. Он — автор многих статей, опубликованных на православных сайтах, в настоящее время заканчивает санкт-петербургскую Духовную академию. Мы связались с о. Даниилом и попросили его рассказать, что сегодня привлекает людей в Церковь и каким образом, находясь в её лоне, люди могут реализовать свои дары и таланты.

Как я стал монахом

— Отец Даниил, скажите, как вы стали монахом, как произошло ваше обращение?

— Я выбрал такой путь служения Богу, потому что мне так проще и удобнее служить Ему: на этом сконцентрироваться и отдать все силы. После школы я окончил Краснодарский юридический институт, работал по профессии. Конечно, были сомнения. Когда я поступил в семинарию, в течение нескольких лет я старался испытать себя, чтобы понять, насколько это серьёзно.

— А как родители приняли ваше решение?

— Нормально. Я успокаивал их. Они подозревали, что я склонен к этому пути, так как, учась, приезжал на каникулы и уезжал на несколько дней пожить в монастырь. Потом взял у родителей благословение, мы помолились вместе. Я в Белгороде окончил миссионерскую семинарию.

— У вас вся семья верующая?

— Да, родители — регулярные прихожане в церкви, есть ещё две сестры.

— А где находится церковь, в которой вы служите?

— Я вырос в станице Абыдзехская (республика Адыгея), которая названа так по названию местного адыгского племени абыдзехов. Здесь возникла казачья станица. Мои предки по маме заселялись сюда с Полтавской губернии, как минимум пять поколений тут жили. Папа из города Сарова, где я родился и прожил один год, потом наша семья переехала сюда.

Кто такие адыги

— Интересно, а как адыги относятся к христианству и Церкви?

— Все адыги ассоциируют себя с исламом. Однако адыгские племена никогда не были религиозными фанатиками, они жили по морально-этическим нормам — «Адыгэ Хабзэ». Это сложный этикет — этико-моральные нормы. Раньше адыги были язычниками. Позже здесь было распространено христианство, следы его и сейчас есть, например, в названии дней недели: «Тхьаумаф» — воскресенье (День Господень), пятница — Бэрэскэшху — «большая Параскева», среда — Бэрэскэжъый — «малая Параскева». Но в конце XVIII — начале XIX века народ стал полностью себя ассоциировать с исламом. Тут очень уважительное отношение к православию и неуважительное отношение к сектам и новым элементам исламизации, которые распространены среди молодых людей, которые отучились на Востоке и сейчас проводят борьбу за чистый ислам. Очень устойчивый стереотип, распространённый среди простых адыгов: православие — религия русских, а Иисус Христос — «русский Бог». Есть много христиан-адыгов, но есть и тайные христиане, которые не афишируют это, так как в семьях бывает непонимание. Одной нашей прихожанке её родной брат сказал: «Ты что, русской стала?»

— А на каком языке общаются люди?

— Между собой люди говорят на адыгском языке — адыгабзэ, хотя тут раньше проживало более пятнадцати племён, и у всех были свои особенности диалекта. Но общий язык — русский. Тут много также и армян, и греков.

В Майкопе всё спокойно

СВЯТО-ТРОИЦКИЙ кафедральный собор г. Майкопа

— Есть ли влияние радикального ислама в вашем регионе?

— Я не ощущаю это на себе. Правоохранительные органы выявляют некоторые очаги, но явного влияния мы не видим. Единственное — сейчас много репатриантов-черкесов возвращаются из Сирии. На улицах видим много женщин в хиджабах, которые оттуда приехали. Эти люди говорят на арабском и сейчас учат русский и адыгейский языки. Мы дружим с духовным управлением мусульман республики Адыгеи и Краснодарского края, проводим круглые столы, и по многим вопросам нравственности у нас схожие взгляды, например, по проблемам семьи и брака — мы в этом едины: за здоровую и крепкую семью.

— Я знаю, что мусульманская молодежь всё больше начинает интересоваться радикальным, так называемым «чистым» исламом, внедряет ношение хиджабов в школах с компактным мусульманским населением, имеются попытки заменить русский язык арабским и т. д. Как вы думаете, с чем всё это связано?

— Да, имамы также отмечают эту тенденцию, но так как всё это проявляется в неуважении к местным традициям и обычаям, то у нас нет такого сильного влияния, всё локально. Это больше всего проявляется в интернет-сообществах. Моё отношение к хиджабам — положительное. Это, по сути, христианская одежда, и у нас монахини тоже так одеваются, это красивая одежда и показывают твоё отношение к вере. Это хорошо.

— Сейчас многие учёные, историки, богословы находят подтверждения того, что до ислама на Кавказе было распространено христианство. Согласны ли вы с этим выводом?

— Согласен, это справедливо. Единственное, что очень мало исследований проводится в этом плане. В основном Кавказ ассоциирует себя с исламом, в Осетии есть христианство и ислам, а в Адыгее есть морально-этические нормы, которые превалируют над религией.

Телевизор не смотрю

— Вы бываете в разных местах России. Где вы больше замечаете нравственности — на Кавказе или в центре России?

— Однозначно, здесь, на Кавказе. В больших городах, конечно, нравственное разложение больше. Здесь семьи более крепкие, многочисленные, более строгие взаимоотношения мужчины и женщины. У нас в домах престарелых и домах ребёнка горцев нет, только русские люди. В наркодиспансерах — тоже одни славяне, к сожалению.

— Почему тогда столько молодежи едет с Кавказа в Россию, если там так хорошо?

— Причины экономические, многие едут на заработки. Я, наоборот, знаю одного парня-адыга, который приехал из Москвы сюда ради своих детей, так как здесь в нравственном аспекте лучше детей воспитывать, здесь более благоприятная среда.

— У вас меньше преступность?

— В Майкопе тоже есть люди не очень хорошие, но я занимался реабилитацией наркоманов и алкоголиков, и здесь ситуация значительно лучше, чем в среднем по средней России и на Дальнем Востоке — в плане трезвости. У местных адыгов исторически никогда не было традиции питья спиртных напитков, даже в языческую эпоху. Сейчас это просто единичные случаи.

— В русской культуре тоже этого не было, пока не навязали всё это с приходом Петра I. Интересно, а какой ваш взгляд на Россию — она всё-таки возрождается или деградирует?

— Надежда есть, много замечательных людей всюду по России. Я оптимист. Здесь, в Майкопе, в нравственном плане благоприятная обстановка. Но я вижу чёткое разложение нравственности во всём, в средствах массовой информации, идёт манипулирование сознанием масс. Я не смотрю телевизор, поэтому моё сознание не искажено СМИ. Но я знаю, например, что сейчас нагнетается кавказофобия по всем каналам. Где-то что-то случилось — всё, это Кавказ! Искусственное нагнетание этнической напряжённости — это давний метод войны с Россией. По этой схеме развален СССР.

— Наверное, во многом это — результат политики…

— Да, но у нас, русских, большая ответственность за все народы, которые входят в состав России.

Грех — это мотивация к духовной жизни

ЛИТУРГИЮ ПРОВОДИТ епископ Майкопский и Адыгейский Тихон

— Трудно ли быть монахом?

— У каждого свой путь и свой молитвенный опыт. Мне так легче, и я чувствую себя хорошо, на своём месте. У меня есть прекрасные примеры отцов, они всегда наставят и помогут. Да, это крест. Это непросто. Монах — «monos» (один), но он не одинок, он с Богом, он с братьями. Когда у монаха отношений с Богом нет, вот тогда он один.

— Что такое отношения с Богом?

— Отношения с Богом могут быть разные. Можно относиться к Богу, как к карающему, из-за страха быть плохим человеком. А можно просто любить Его.

— Что вас больше всего огорчает?

— Эмоции гнева, раздражения, страха. Но мы пытаемся это преодолевать.

— А что доставляет радость?

— Я всегда стремлюсь, чтобы моё настоящее не было хуже прошлого, и если я это вижу, то у меня радость. Я должен видеть духовный прогресс, духовное совершенствование. Если это есть, то это хорошо. Тогда я могу помочь и другим.

— Как вы определяете, есть прогресс или нет?

— По плодам, по внутреннему состоянию. Важно, чтобы внутри был душевный покой. Когда видишь плоды своих усилий, и они положительны — значит, слава Богу, значит, не зря всё!

— Что для вас счастье и несчастье?

— Счастье — это быть сопричастным к Богу, это отношения с Ним, если я нахожусь на своём месте и мне хорошо. Что такое «мне хорошо»? Это проявление любви к себе, только затем я могу выстраивать отношения с людьми, с обществом, проявлять любовь к человеку и любить Бога.

— Что такое любовь к себе?

— Например, мы ошиблись. Грех — это ошибка, и можно за него себя бесконечно так истязать, что непросто будет выйти из этого состояния. Если же относиться так, что грех — это ошибка и мотивация к дальнейшей усиленной духовной жизни и позитивным изменениям, то это и будет проявлением любви к себе. Не истязание себя и самобичевание, а стимул к дальнейшему духовному развитию.

Надо уходить от псевдонравственных идеалов

ОТЕЦ ДАНИИЛ избрал для себя единственно верную стезю

— Сейчас много молодых людей, которые мучаются вопросом, для чего живёт человек, в чем смысл жизни. Что бы вы им сказали?

— Я не скажу лучше, чем сказал Христос. Все нравственные идеалы Господь нам уже явил. Любовь — это качественно новые отношения с Богом. Любовь к семье, к своей Родине, семье. Да, сейчас есть такое понятие, как конкурентоспособность страны. Но как человек может отдать свою жизнь за конкурентоспособность? Человек отдаёт свою жизнь за веру, за свою семью, за Родину. За то, что он любит.

— Не секрет, что деньги правят миром и определяют образ мыслей современного человека.

— Да, сейчас создаётся такая матрица сознания. Например, реклама. У СМИ основной посыл — потребительский образ жизни, это три кита, на которых должно строиться общество потребления: жажда власти, жажда славы и богатства. Человек будет свободен от всего этого, если будет стремиться к духовному развитию. Надо уходить от общества потребления, а это то, что нам активно сейчас навязывается: ненависть к ближнему, к другим народам. Не надо быть манипулируемым, надо уходить от псевдонравственных идеалов.

— Сейчас много всякой ложной информации, которая обрушивается на человека. Насколько важно Церкви заниматься просветительской работой?

— Просвещение — это одно из направлений миссии. Как сказал Георгий Фроловский, Русь крещена, но не просвещена. Это явно ощущается. Я всегда спрашиваю людей на крестинах: «Что такое крещение и почему вы решили креститься?», и зачастую люди начинают задумываться. Редко бывает, когда люди знают, что это такое. Нет, наше общество сейчас не религиозно, а часто даже антирелигиозно. В этой среде мы должны строить свою миссию и просвещение. Внутренняя миссия — мы занимаемся сейчас воскресными школами. У меня есть такой опыт в разных храмах, в сельской местности и городе. Люди тянутся, и им интересно. Всех взрослых людей мы сейчас оглашаем — это древний христианский метод: проповеди, исповедальные беседы. Человек размышляет о своей прошлой жизни, узнаёт основы православной веры.

— А если придёт молодой адыгеец, а родители против перехода в другую религию, как вы поступаете?

— Мы не занимаемся прозелитизмом, мы не навязываем веру, но если человек пришёл, мы его принимаем, мы с ним говорим. В моей практике были случаи, когда люди приходили тайно, и в семье были против, но такого явного гонения они не испытывали. Мы всегда говорим, что это непросто — быть христианином. Я сейчас занимаюсь переводом некоторых богослужебных текстов на адыгейский язык, хочу, чтобы люди приходили в церковь не как в религию русских, а чтобы люди понимали, что они обращаются к истинной вере — православию, идут на призыв Божий, идут к себе домой.

— А вы знаете адыгейский язык?

— Пока чуть-чуть, учу. Он сложный.

— Отец Даниил, какие у вас ближайшие планы?

— Ближайшие планы — закончить академию, дописать диссертацию и работать по вопросам перевода богослужения на адыгейский язык.

— А какие у вас пожелания читателям «Вечного Зова»?

— Познайте истину, и истина сделает вас свободными! Это пожелание Господа. Быть свободными от стереотипов и навязываний СМИ, от трёх зол: жажды славы, жажды власти и жажда богатства. Чтобы человек был свободен и тяготел к внутреннему созиданию, и через это он сможет быть полезен обществу и в этом будет удовлетворён и счастлив.

Вёл беседу Михаил КОЛЯСКИН
Фотографии из архива о. Даниила (Чадаева)